Детская наркомания становится серьезной проблемой для Латвии, о ней говорят на самом высоком уровне, обещая жителям поддержку и эффективные юридические решения. Но на деле родители детей-наркоманов не могут добиться помощи месяцами. На прошлой неделе на это обратил внимание омбудсмен Юрис Янсонс.
«Моему сыну 17 лет, и он наркоман…»
На днях К., мать 17-летнего наркомана из Риги, разместила в социальных сетях публикацию, в которой отчаянно просит о помощи – хотя бы советом. «Мой семнадцатилетний сын подсел на наркотики, которые распространяют в окрестностях торгового центра Origo (район рижского Центрального вокзала). Ситуация очень серьезная – вчера у сына были сильные ломки! Все мои попытки помочь он воспринимает в штыки, с трудом дал согласие поехать в больницу, а без согласия его бы даже не госпитализировали».
К. рассказала, что его сына приняли в Детской клинической больнице. Но пояснили, что держать долго не будут, – уже на следующее утро врач решит, что с ним делать дальше: «Как ночью мне сказал дежурный, скорее всего, моего сына отпустят домой. Но он не спит всю ночь, а в больнице ему не дают даже снотворное, и боли ломок не отходят. Видеть это очень тяжело…»
Женщина также рассказала, что воспитывает сына одна и не может позволить себе обращение в частную клинику, где сутки медицинского наблюдения стоят примерно 270 евро.
«Если сына выпустят из больницы, он снова уедет в Origo искать эти злополучные наркотики, ведь ему плохо, – делится К. – Мои уговоры и увещевания не помогают. Даже сейчас мне удалось вызвать скорую и полицию только обманным путем, и в результате первых двух вызовов сына госпитализировать не смогли без его согласия и только на третий раз приняла Детская больница».
«Да поможет вам Бог!»
Рижанка справедливо напоминает, что власть имущие не раз поднимали тему «детей Origo» и обещали помощь им и их родителям. Но где эта помощь и как ее получать?
В комментариях К. советуют обратиться в больницу Gintermuiža под Еглавой, поскольку «это единственное место, где могут помочь детям с наркозависимостью по госпрограмме», в кризисный центр или социальную службу.
«Держитесь, это трудный путь, – пишет Ирина. П. – Говорю это как мать, которая прошла данный путь сама со своим ребенком. Правда, у нас до иглы не дошло, но ребенок употреблял другие запрещенные вещества. Идите в социальную службу, там есть работники, которые помогают в таких делах. Психоневрологическая больница в Риге на ул. Твайка, больница «Гинтермуйжа» под Елгавой, Ресурсный центр для подростков, звоните по всем этим номерам, рассказывайте о проблеме, ищите помощи. И да поможет вам Бог! Без Него я бы эти восемь лет не выдержала…»
Позже К. сообщила, что сына положили в наркологическое отделение Рижского центра психиатрии и наркологии:
– Медики рекомендуют просто набраться терпения и ждать. Слава богу, дали сильные лекарства, и сыну легче. А еще очень хорошую беседу провел психолог. Сын впервые за четыре месяца сказал мне сегодня: «Мама, я выхожу тут гулять! Как мне убрали боли, и я впервые после этого осознанно увидел траву, деревья и всех вас, родных, плачу: тяжело мне очень, но надеюсь, все будет хорошо».
Омбудсмен: «Законы нужно менять!»
На прошлой неделе в Бюро омбудсмена представили исследование, которое наглядно показало, что государство не справляется с растущей наркоманией среди детей и подростков.
Омбудсмен Юрис Янсонс вынужден признать:
– Все учреждения вроде бы трудятся над решением проблемы, а комплексной работы по борьбе с зависимостями от запрещенных веществ у нас не происходит. Результата нет, наркомания в стране набирает обороты.
– Какие еще проблемы вскрылись в результате вашего исследования?
– Мы видим, что действующие клиники и стационары просто не справляются с большим числом детей и подростков, зависимых от алкоголя и наркотиков. А значит, следует увеличить возможности лечебных заведений. Высветилась еще одна серьезная проблема – подростков или детей, страдающих зависимостью, в состоянии интоксикации в некоторые лечебные учреждения просто не принимают – из-за агрессии и других проблем поведения. В итоге их отправляют или в больницу Ģintermuiža, или в Рижский центр наркологии и психиатрии, и вся нагрузка ложится на них. Но они-то при всем желании не в состоянии принять всех нуждающихся, просто не хватает койко-мест.
– Что делать таким матерям детей-наркоманов, как К.?
– Сейчас пациентам либо их родителям остается обращаться за помощью или к семейному врачу, или к наркологу в частном порядке. Понятно, что это далеко не каждому по карману. В результате число детей с нарко- и алкозависимостью стремительно растет, а помочь всем просто нереально!
– Насколько все серьезно, есть статистика?
– Бюро омбудсмена попросило специалистов Национальной службы здравоохранения отобрать сведения о детях с алкогольной, наркотической и другими зависимостями от психоактивных веществ за три последних года. В результате мы получили вот такие шокирующие данные:
- В стационарах в 2021 году лечилось 146 таких детей, в 2022 году – 167, а в 2023 году – 204 .
- Еще больше детей с подобными диагнозами получало помощь амбулаторно: в 2021 году лечились от зависимости от веществ 743 ребенка, в 2021 году – 898, а в 2023 году – 1049 детей.
«Доставляем в больницы сотни таких детей!»
Наше исследование показало, что мест для госпитализации в определенные лечебные заведения, предусмотренных Планом госпитализации больных, катастрофически не хватает! А потому врачи неотложки испытывают серьезные трудности с доставкой детей и подростков в состоянии интоксикации в больницы.
По информации главы Службы неотложной медицинской помощи (СНМП) Лиене Ципуле, из-за того, что многие стационары отказываются принимать детей под воздействием запрещенных веществ, создается впечатление, что медики «неотложки» (даже в случаях, когда пациент находится в состоянии, угрожающем здоровью и жизни своей и окружающих), отказываются доставлять детей и подростков в стационары:
– На самом деле врачи СНМП здесь ни при чем – просто стационары всеми силами стараются не принимать таких пациентов, чтобы не создавать неудобства другим больным. Всего же, по данным Службы неотложной медицинской помощи, в 2023 году общее число вызов, связанных с употреблением наркотиков, достигло 217 (141 ребенок был доставлен в лечебное учреждение), а число вызовов, связанных с употреблением алкоголя – 1153 (664 ребенка были доставлены в лечебное учреждение). В целом в прошлом году в лечебные учреждения было доставлено 805 детей, находящихся под воздействием различных психоактивных веществ, для оценки реального состояния и здоровья.
Наркоманов вдвое больше?
Глава Службы неотложной помощи Лиене Ципуле рассказала «МК-Латвии», что только в этом году медики «неотложки» по состоянию на 1 июля выезжали на вызовы к детям в состоянии наркотического опьянения уже 118 раз:
– В прошлом году мы оказали помощь вдвое большему числу детей в таком состоянии, чем это было в 2022 году. Да и оказывать экстренную помощь таким детям намного сложнее, чем несколько лет назад. Раньше для выведения из состояния интоксикации было достаточно одной-двух ампул специальных препаратов, сейчас приходится применять более десяти – и только так удается привести подростка в состояние, которое позволит транспортировать его в больницу.
– Почему так происходит?
– Из-за того, что синтетические наркотики непредсказуемы по составу. Сложно быстро найти нужный препарат для спасения. Бывают ситуации, когда таких детей мы просто забираем с улицы, где их замечает кто-то из прохожих и звонит в неотложку. Но даже в таком неадекватном состоянии многие подростки пытаются убежать или отказываются от госпитализации, что ставит под угрозу их здоровье и даже жизнь. В нашей практике были случаи, когда мы забирали подростка в тяжелом наркотическом опьянении из дома и отвозили в больницу, а на следующий день снова приезжали на вызов в ту же квартиру и снова видели его, только в еще более тяжелом состоянии. Мы снова везем такого ребенка в больницу, понимая, что в системе что-то явно барахлит. Так быть не должно! Мы свою работу выполняем, но больницы, выпуская таких пациентов в тот же вечер, просто сводят на нет наш труд.
«Мы сами им это позволяем…»
– Какой выход из этого вы видите?
– Считаю, что государству следует срочно поменять отношение к наркозависимым: сейчас почему-то считается, что если человек стоит над пропастью и собирается прыгнуть вниз, спасать его нужно оперативно всем миром. А вот если он употребляет вещества, вызывающие зависимость, мы почему-то прикрываем глаза и позволяем ему делать свой выбор. Считаю, что это в корне неверный подход, и его нужно как можно скорее менять!
– Что конкретно можно изменить в этой системе?
– Во-первых, надо увеличить государственное финансирование на последующую реабилитацию тех детей, которые уже прошли лечение в острой стадии. Нельзя останавливаться только на экстренном лечении, следует помогать до конца – до тех пор, пока человек полностью преодолеет зависимость. Нас беспокоит, что человек, которого накануне с большим трудом вернули к жизни порцией медикаментов, наутро снова оказывается в той же ситуации. Такая встряска для организма не проходит бесследно и для самого подростка, несет серьезные последствия для здоровья и даже жизни. И шанс вернуться к нормальной жизни у этого человека стремительно снижается. Синтетические наркотики, которые сейчас популярны у многих зависимых, несут огромный вред, и излечиться от них гораздо сложнее.
Не знает даже семейный врач
В Латвии не до конца отлажена система оповещения о детях-наркоманах. Например, медики неотложки, приезжавшие на вызов к такому подростку, сообщают об этом его семейному врачу. Но это делается только в случаях, если пациента не отправляют в стационар.
Если же наркозависимого в остром состоянии доставляют сразу в стационар, то семейный врач может об этом даже не узнать. Информация может поступить к нему только от самого пациента или его родителей. А ведь некоторые родители предпочитают скрывать такие сведения... В результате нередко упускается время – семейный врач, не зная о проблеме зависимости своего несовершеннолетнего пациента, не может своевременно вмешаться и организовать лечение.
Кого отправляют в профилакторий?
Чаще всего с ребенком или подростком в состоянии интоксикации приходится иметь дело сотрудникам полиции. По закону стражи порядка должны передать его законным представителям или в лечебное учреждение, говорит представитель Бюро омбудсмена Лайла Гравере.
– А как происходит в реальной жизни, если ребенок найден под кайфом, например, на Центральном вокзале Риги?
– Если за четыре часа стражам порядка не удается связаться с родителем ребенка, то сотрудники полиции помещают его в приемную семью, в кризисный центр или в детское воспитательное учреждение. Если же это невозможно – в профилакторий. Доставка в полицейский участок детей, которые находятся в общественных местах под воздействием веществ, допустима, если нет других способов оказать им помощь.
– Сколько латвийских детей попадали в полицейский профилакторий?
– В профилактическое заведение Госполиции в прошлом году было помещено 42 ребенка, или 35% от всех найденных. Причина – употребление алкоголя или других одурманивающих веществ и агрессивное поведение.
Нужно больше наркологов
В результате исследования Бюро омбудсмена вскрылось, что детям и подросткам, страдающим зависимостями от веществ, в рамках действующих законов просто нереально помочь. В Латвии работают всего 66 наркологов, имеющих договор с Национальной службой здравоохранения, их услуги доступны в Риге, Юрмале и в двадцать одном крае, то есть на всех наркозависимых врачей просто не хватает. Парадокс, что детям и подросткам, «наступившим на иглу», по сути, недоступно комплексное лечение, без чего до конца излечиться невозможно.
Более того, по закону несовершеннолетних нельзя изолировать для лечения от зависимости против их желания, – в Латвии нет такой услуги. А значит, нет возможности ограничить детям и подросткам доступ к тому же алкоголю и наркотикам даже на время лечения.
Что же делать?
Министерству здравоохранения, возможно, придется ввести принудительное лечение для юных наркоманов
Бюро омбудсмена выделило 10 самых существенных недостатков в законах, которые препятствуют своевременному оказанию помощи детям-наркоманам. Вот наиболее существенные из них:
- В законах, регулирующих сферу здравоохранения, нет трактовки термина «обязательное лечение». В частности такое лечение не определено в нормативных актах здравоохранения, а лишь в законах, не связанных с медициной – например, о Защите прав детей.
- Термин «обязательное лечение» противоречит статье 61 Закона о лечении, которая гласит, что лечение больного, страдающего зависимостями, ведется добровольно.
- Статья 42 Закона о лечении, предусматривающая право врача отказаться от дальнейшего лечения пациента, не имеет исключений в отношении ребенка.
В результате Бюро омбудсмена подало Минздраву и Минблагу около 30 предложений, внедрение которых существенно улучшит ситуацию.
В частности, Минздраву рекомендуется устранить противоречия в законах и обеспечить каждому ребенку такое лечение от зависимостей, которое лучше всего соответствует его интересам. Также надо поработать над тем, чтобы семейный врач обязательно получал информацию о каждом эпизоде лечения ребенка в больнице. Разумеется, Бюро омбудсмена рекомендует Минздраву обеспечить достаточное финансирование помощи детям, попавшим в зависимость от наркотиков.
«Эта мать – большой молодец!»
Комментируя «МК-Латвии» ситуацию с 17-летним мальчиком в состоянии ломки, которого едва удалось устроить в стационар, врач-нарколог Центра наркологии и психиатрии Рита Кузнецова отметила, что мать действительно может сыграть большую роль в излечении сына:
– Эта мама молодец, она нашла в себе смелость обратиться за советом и помощью. Но далеко не у всех детей и подростков есть близкие или доверенные лица, которым удается убедить детей отказаться от алкоголя или наркотиков в период лечения. В итоге эффект любой терапии сходит на нет. Ведь врач-нарколог может только дать рекомендации, а проследить, насколько четко пациент после выхода из клиники их выполняет, врачу уже неподвластно. Получается, что такие зависимые дети попадают ко мне на прием вновь и вновь, поскольку дома не имеют никаких условий для закрепления лечебного эффекта.
– Какие еще проблемы возникают у вас, как врача?
– Пациентам очень тяжело получить срочную амбулаторную помощь в случае интоксикации, ведь врачи-наркологи принимают по записи. В итоге нам приходится многих таких детей и подростков принимать в порядке живой очереди и даже в виде благотворительности.
Но проблема даже не в том, что нарколог работает с большей нагрузкой. Проблема в том, что даже после получения помощи такой ребенок уходит и снова начинает употреблять! В моей практике был случай, когда один 13-летний мальчик попадал на прием от пяти до семи раз в неделю.
– Это немыслимо!
– Проблема в том, что у мальчика просто не было толкового координатора из близкого окружения, который помог бы ему выполнять рекомендации врача и проследил бы, чтобы тот не добывал запретное зелье вновь и вновь. Пока же мы видим, что все ведомства по отдельности вроде оказывают помощь «детям Origo», дают рекомендации, но комплексная, системная помощь попросту буксует. В итоге результата нет.
«Этим детям не под силу самостоятельно спастись!»
– Какие рекомендации вы даете зависимым подросткам и их родителям?
– Например, не употреблять наркотики, читать в Интернете материалы о способах справиться с зависимостью, регулярно ходить на прием к психиатру и наркологу, искать себе занятия, которые отвлекут от употребления наркотиков… Но ведь это как мертвому припарка!
Считаю, что подростку, который в шестой раз доставлен в стационар или амбулаторию к наркологу, выполнить такие рекомендации просто не по силам!
В своей практике врачи руководствуются Законом о лечении, статья 61 которого указывает, что больные, страдающие зависимостью, должны лечиться добровольно. И недостатки в нормативных актах, и разные подходы к лечению детских зависимостей серьезно тормозят принятие единых решений для спасения наших детей.
Виктория СОКОЛОВА
