«Меня всегда считали честным ментом...»

Ветеран латвийского уголовного розыска Евгений Шабанов выпустил третью книгу очерков о рижском уголовном розыске. Героями (или скорее антигероями) сборника стали одиннадцатилетний угонщик, малолетние медвежатники, оборотни в погонах, члены банды «Черная кошка» и многие другие. О чем еще можно узнать в новой книге оперативника со стажем?

– В рижском уголовном розыске я проработал более трех десятков лет. Можете себе представить, сколько за это время накопилось бесценного опыта и историй, о которых мало кому известно, – говорит о своей книге Евгений Шабанов. – Захотелось поведать миру об этих происшествиях и о своих коллегах, которые без особой шумихи и пиара, изо дня в день неутомимо делают свое трудное и небезопасное дело – ловят грабителей и убийц, раскрывают преступления.

– Две книги вы уже выпустили, как набирали материал на третью?

– В первых двух книгах «Авторучка, блокнот и пистолет» и «Работаем тихо, ребята» я подробно рассказал о нашей серьезной и незаметной службе, о разных ее тонкостях с семидесятых годов прошлого столетия по 2005 год и на этом собирался поставить точку. Но не получилось. И коллеги, и читатели уже на презентации второй книги потребовали продолжения, кричали: «Женя, пиши еще!», ведь очень много чего заслуживающего внимания осталось за кадром. Бывшие коллеги угро из других отделов обещали подкинуть материала, добавить своих историй и свое обещание выполнили. Словом, я не стал упираться. Так и родилась третья книга – «Сыск – дело тщательное».

– Писали ее, как документальное произведение?

– Не только документальное, но и художественное. Ряд фамилий в ней либо вообще не указаны, либо изменены.

– Почему?

– Некоторые преступники еще живы или живы члены их семей, поэтому в некоторых случаях я предпочел не называть имен, чтобы не задеть ничьи чувства. Но, в отличие от первых двух книг, где соблюдена хронология, в третий сборник вошли истории без привязки к конкретному времени. Здесь и истории раскрытия преступлений семидесятых годов прошлого века, и тех, что произошли в двухтысячные.

– Какие истории вам самому кажутся наиболее интересными?

– Таких много. Например, это невероятная история малолетнего угонщика, в которую поверить-то трудно.

– Расскажите!

– Ну, представьте, проезжает мимо вас на большой скорости машина, а за рулем никого нет. Грешным делом подумаешь что угодно. На самом деле мальчику, который угонял машины, было всего одиннадцать лет. Росточка он был маленького, и чтобы хоть что-то видеть, подкладывал на сиденье подушку. Так и ходил «на дело» с подушкой, а если врезался в дерево (ведь навыков вождения практически не было), затем резво убегал с места происшествия, крепко сжимая в руках подушку. По таким приметам его в конце концов и поймали – «Кто-то маленький с подушкой в руках». Но проблема была в том, что даже после поимки преступника привлечь его к ответственности за угон машины было практически нереально. Хотя он, несмотря на свой юный возраст, ходил на дело одиннадцать раз! Он начал угонять машины с 11 лет и к четырнадцати годам совершил уже 13–14 угонов, причем три или четыре машины серьезно пострадали – были разбиты.

– Почему же не удавалось привлечь?

– Потому что уголовное наказание в Латвии наступает только с 14 лет. А до этого возраста возбудить уголовное дело в отношении ребенка по закону просто нельзя. Можно прочесть лекцию самому отпрыску и его родителям, и на этом все. Но вот ограничить его свободу и тем самым уберечь общество от новых угонов – нельзя. Такой вот парадокс.

– И какой же выход у оперативников в таких ситуациях? Продолжать ловить малолетних преступников и затем выпускать, дожидаясь, пока угонщик достигнет возраста, с которого станет уголовно наказуемым?

– Именно так. В книге я описываю, что в отделе по делам несовершеннолетних был настоящий праздник, с тортом и чаепитием, когда этому мальчишке исполнилось 14. А через какое-то время, когда этот парнишка-рецидивист снова был пойман на угоне (остановиться-то он уже не мог, преступления затягивают), все прежние его дела с отказами в возбуждении уголовного дела были подняты из архива, переданы следствию и приобщены к делу. Так что избежать заключения под стражу и уголовной ответственности ему уже не удалось. Хотя прокурор поначалу и сопротивлялся, хотел передать его на поруки родителям, а нас корил – мол, что вы детей сажаете! Но когда увидел полные материалы дела, взял свои слова обратно. И выдал постановление на арест.

Прыжки на сейфы

– Такая же история была с другими малолетними преступниками – «медвежатниками», – продолжает Евгений. – Так называют преступников, которые каким-то хитрым, ранее неведомым способом проникают в помещения через окна и ловко вскрывают сейфы в офисах.

– Они тоже долгое время избегали уголовной ответственности?

– Именно так. Какое-то время их не удавалось поймать, хотя изначально было ясно, что проникает в помещение для совершения кражи кто-то очень миниатюрный – ребенок или карлик.

– Почему вы так решили?

– А потому, что взрослый человек через форточку, при всем желании, проникнуть бы не смог. Ну, и в результате эти малолетки однажды все-таки попались. Как мы и предполагали, каждому оказалось меньше четырнадцати лет. При допросе они даже не отпирались – все рассказали начистоту, еще бы – бояться им нечего, посадить их не могут – возраст уголовного наказания еще не наступил. И так было несколько раз – после каждой новой похожей кражи мы приходили к ним, они во всем признавались, и мы их отпускали.

– Как же они сейфы-то вскрывали?

– В книге об этом рассказываю подробно. Росточком-то то они маленькие были, щуплые. Сначала пролезали в форточку, находили сейф, ставили его дверцей вниз. А затем забирались на шкаф и прыгали оттуда со всей дури прямо на сейф – от удара он не выдерживал и открывался. Забирали оттуда все ценное и – назад в форточку. Но, несмотря на такие признания, мы ничего не могли с ними поделать: дело приходилось закрывать из-за малолетства преступников. Они этим пользовались и упорно продолжали ломать сейфы. В общей сложности было взломано девять сейфов!

– И так же им все это сходило с рук?

– Сколько веревочке не виться, конец все равно будет: время неумолимо идет вперед, и им тоже исполнилось по 14 лет. Вот тогда они, будучи снова пойманными, на допросе словно язык проглотили и не рассказывали ничего. Но не учли они в силу детского возраста один факт – что у криминалистов и без признания есть свои способы доказать их причастность к преступлению – отпечатки пальцев, да и следы, которые совпадали полностью. И в тот раз, представьте, наказание судом было вынесено по всей строгости – девять лет лишения свободы! Получается, по году за каждый сейф. В то время за имущественные преступления давали очень серьезные сроки, не церемонились. Особенно в случае кражи общественной и государственной собственности. А если кража общественной или государственной собственности в особо крупных размерах, для взрослых могла быть и расстрельная статья.

Бриллианты в мусорнике

– А случались при вас в Риге ограбления века?

– Да, такой случай действительно был в ювелирном магазине сети Dimants, что на углу улиц Элизабетес и Кришьяна Барона. Сумма похищенного исчислялась в несколько миллионов – более 30 миллионов рублей, – из магазина вынесли буквально все! Это казалось просто невероятным. Причем преступление произошло после самой обычной плановой инвентаризации. Но само оно стало возможным из-за элементарной халатности.

– Расскажите подробнее!

– Сосчитанные дорогие безделушки, чтобы не путаться, ревизоры и сотрудники магазина упаковывали в разные коробки с надписями и складывали их просто на полу. Товара было много, и за один день провести инвентаризацию просто не успели. Чтобы не запутаться и наутро не начинать учет заново, решили уже посчитанные коробки, наполненные золотом-серебром и драгоценными камнями, в сейф не убирать. Так и оставили на полу. Решили, что за ночь они никуда не денутся, двери надежные, все под сигнализацией. Наутро работники магазина и проверяющие приходят – а никаких коробок на полу за прилавками нет. Сюрприз! При этом витрины целы, двери не взломаны. Сигнализация за ночь не сработала ни разу. Что сказать. Загадка! Кража государственного имущества в особо крупных размерах, та самая, пресловутая, за которую по тогдашним законам грозил расстрел.

– Поднялся большой шум?

– По инструкции следовало тут же сообщить о происшествии наверх – и по линии МВД, и по линии Министерства торговли, и по линии тех же контрольных инстанций. При этом у работников ОБХСС и уголовного розыска тут же родились десятки версий по этому хищению: тут и причастность самих контролеров – ведь именно они, в нарушение действующих норм, оставили дорогущий товар вне сейфов, просто на полу магазина. Тут могла быть и причастность сотрудников магазина. Они-то видели, где золото-бриллианты оставлены! Причем, что особенно важно в этом случае, не по их, сотрудников, инициативе. Они могли воспользоваться ситуацией и проинформировать кого следует, тем более что порядок хранения вовсе не ими был нарушен. Под подозрение попадали даже наряды милиции, которые по договору охраняли этот объект на время ревизии. А вдруг они каким-то образом узнали о залежах золота на полу? К примеру, выехали по сигналу ложно сработавшей сигнализации, вскрыли магазин и увидели все в шаговой доступности. А потом все замяли и зачистили. Золота-то на миллионы! Дали дежурному за молчание и оператору по сигнализации, да и представителя хозоргана в долю взяли... Так что пищи к размышлениям было много. А что, паранойя паранойей, а версия вполне жизнеспособная.

В общем, в Риге началось следствие и отрабатывали все версии. Опрашивали даже прохожих и шахматистов в окрестном Верманском (бывшем Кировском) парке. Чем черт не шутит? А вдруг или сами залезли в магазин, или видели, как кто-то другой залезал и выносил коробки. ОБХСС, понятное дело, взялось за работников магазина и членов инвентаризационной комиссии. Ведь у тех – халатность чистой воды. Причем с учетом многомиллионных убытков – уголовно наказуемая халатность. Ясное дело, что хозработники вид имели крайне бледный, понимая, что им грозит. Еще бы, кражи на такую сумму никто даже из ветеранов милиции не припомнит.

– Но все-таки нашли преступника? Кто же в итоге оказался виноват?

– Ситуация оказалась абсурдной до предела. Все коробки вынесла на помойку... уборщица. Ведь ей, как оказалось, никто не объяснил, что их нельзя трогать, вот она и подумала, что эти упаковки, брошенные на полу, нужно просто выбросить, чтобы под ногами не валялись.

– !!!

– И когда эта информация была после допроса озвучена, к мусорным бакам устремились все, невзирая на чины. А впереди флагманом неслась сама уборщица, указывая дорогу. В самих контейнерах ничего не было, а возле них валялось много разных коробок, в том числе и со специфическими надписями «золото», «серебро», «драгоценные камни»... Увы, все они были распотрошены. Сотрудники и ревизоры стали чернее тучи. Вскоре от оперативников была получена информация, что ночью в этом дворе было не протолкнуться от цыган. Местные жаловались, что прямо целый табор тусовался, но кроме лазания по мусорникам они ничего плохого не делали, как заверяли свидетели. Поэтому никто из недовольных граждан наряд милиции не вызывал. Конечно, руководство снова схватилось за голову, как же теперь найти, кто из цыган мог взять драгоценности? Скажу только, что их нашли и все драгоценности вернули. Это стало возможным благодаря цыганскому барону. Так что кражи как таковой, как оказалось, вовсе и не было. Была халатность проверяющих, халатность директора, было незнание уборщицы и вечное стремление цыган стащить все, что плохо лежит. Хотя кто бы на их месте от такой халявы отказался? Бесхозные побрякушки на общую сумму в 30 миллионов рублей, да в открытом доступе – в мусорном контейнере для отходов в самом центре города! А все подробности этого расследования читайте в книге, всего не опишешь в интервью.

– Бывало ли, что ваши «клиенты» сворачивали с кривой дорожки и становились на путь истинный?

– Наша работа налагает свой отпечаток, за годы оперативной деятельности перестаешь верить людям на слово, становишься подозрительным, все перепроверяешь. Но бывают все же случаи, когда преступники дают слово «завязать» и держат его. Одна история такого молодого человека, который был осужден за разбой, а затем решил встать на путь истинный и обещал покончить со своим преступным прошлым и создать семью, тоже вошла в мою третью книгу. Он свое обещание выполнил. Радует, что такие истории тоже есть.

Некоторые имена изменены

– Вы сами говорите, что многие преступники, о которых рассказано в очерках, еще живы. Вы не сталкивались с угрозами после издания своих книг?

– Нет, такого не было. Если ты делаешь свое дело, делаешь честно, то никаких претензий от уголовников за поимку и посадку быть не может. В уголовной среде же тоже делят сотрудников угрозыска на «подлых» и «честных» ментов. Я никогда никого не подставлял, не подбрасывал наркотики или что-то еще, показаний добивался в обычной беседе, так что я для них как ни крути – «честный мент». Репутация у меня даже в уголовной среде достойная. Поэтому бояться мне какой-то мести не приходится. К тому же стоит понимать, что ты разрабатываешь и ловишь преступника, дальше он попадает в систему, общается с другими сотрудниками, это прокуратура, суд. Приговор выносит судья, затем человека определяют в место лишения свободы, там уже он попадает к другим сотрудникам, надзирателям тюрьмы. К тому моменту он уже забывает, кто его задерживал, поскольку в его судьбе принимает участие великое множество самых разных сотрудников системы юстиции и внутренних дел.

– Собираетесь писать продолжение? Четвертую книгу?

– Прежние тиражи разошлись среди читателей. О рядовых делах писать не хочется, а самые интересные я уже выдал на-гора в своих трех книгах. Если рассказывать о каких-то неординарных делах, то надо уже просить помощи коллег, чтобы рассказали о своем опыте. Все же хотят услышать о громких убийствах, это людям интересно, а я, признаться, очень не люблю работать по убийствам, это очень тяжелые темы. О своих громких делах уже рассказал, и это, признаюсь, было непросто. Специфика работы в уголовном розыске такова, что в чужие дела ты нос не суешь, это не приветствовалось никогда. Ведешь только свое дело, поэтому подробности других дел знать априори не можешь и не должен. Но, скажу по секрету, что четвертая книга уже тоже написана, загвоздка лишь в иллюстрациях, для исполнения которых пока не могу найти художника. О чем будет четвертая книга – пока секрет. Сохраняю интригу.

– Ощущаете себя писателем? Для вас, отставного офицера полиции, это уже полноценная работа? Встаете рано утром и даете себе задание написать несколько страниц или у вас нет таких норм?

– Ну, я не встаю в 6 утра, очень редко, когда такое бывает. Разве что придет в голову внезапно какая-то интересная мысль, тогда вскакиваю, чтобы записать, пока не улетела. А так, работаю в свободном режиме.

Виктор СОКОЛОВ