«Задача театра – объединять!»

После пандемии культурная жизнь возвращается в привычное русло. Рижский русский театр (РРТ) открывает сезон. Какие премьеры покажет в этом сезоне театр? Откликнутся ли новые спектакли на события, которые сейчас происходят в мире? Об этом мы расспросили художественного руководителя театра Сергея Голомазова.

Премьеры и не только

Осенью зрителей Рижского русского театра ждет несколько премьер и уже полюбившиеся спектакли из репертуара. Цены на билеты при этом, как говорят в администрации, повышаться пока не будут.

К началу учебного года театр приурочил показы детских спектаклей – «Маленький принц» и «Айболит». Детские спектакли очень популярны, билеты на них хорошо продаются, лучше покупать их заранее.

– После пандемии жанр детско-юношеского спектакля оказался востребован, поэтому мы решили вернуть в репертуар «Маленького принца», – рассказывает Сергей Голомазов. – Остался в репертуаре и детский интерактивный спектакль «Айболит». В ноябре режиссер этой постановки Паула Плявниеце выпустит новый спектакль «Три поросенка» – для маленьких детей. Это будет озорное игровое действо, в которое вовлекут и детей, и родителей.

Премьеры сезона запланированы на октябрь и ноябрь. Уже 1 октября на Камерной сцене будет представлена музыкальная трагикомедия «Путь Вертинского» – размышление о судьбе человека яркой судьбы, которая была связана с серьезными историческими переменами в России и Европе. Автором инсценировки и ее главным действующим лицом станет Иван Стрельцов, он же исполнит песни Вертинского в сопровождении живой музыки.

27 октября на площадке Hanzaz Perons состоится премьера музыкального спектакля  «Вот так!», посвященного Виктору Цою.

– Спектакль ставит питерский режиссер Роман Смирнов, который близко дружил с Цоем и его семьей и имеет эксклюзивное авторское право на использование музыки и текстов Цоя, – говорит Сергей Голомазов. – Социальное, политическое, антивоенное звучание музыки Цоя сейчас очень актуально.

Песни легендарного музыканта исполнят актеры театра.

24 ноября зрителей ждет еще одна премьера – «Собачье сердце» по Михаилу Булгакову в постановке Дмитрия Петренко. Автор инсценировки – Александр Заполь. За визуальную драматургию отвечает творческий дуэт Криста и Рейнис Дзудзило.

Многие из популярных постановок останутся в осеннем репертуаре. Так, в октябре на сцену вернется музыкальный спектакль «Раймонд Паулс в Рижском русском театре», основанный на хитах, написанных маэстро для мюзиклов, которые выходили на сцене Рижского русского театра. Маэстро был за роялем первые десять спектаклей, но скорее всего в октябре его заменит другой пианист.

Этой осенью зрители также увидят уже зарекомендовавшие себя постановки «Граф Монте-Кристо», «Драгоценные камушки жизни», спектакль Татьяны Лукашенковой «Исповедь хулиганки» по стихам Солы Моновой, трагикомедию «Граненка» в постановке Элмара Сенькова.

Спектакль «Чак. Рига. Женщина», который летом играли на террасе ресторана Kaļku Varti, переместится в ретро-зал – климат не позволяет выступать на свежем воздухе.

– Сергей, став худруком четыре года назад, вы говорили о том, что стремитесь привлечь в РРТ латышскую публику. Удалось ли вам это?

– Думаю, удалось. У нас есть опросные листы по посещению и заполняемости зрительного зала. И судя по ним, количество латышской публики на наших спектаклях выросло. Активно ходили на «Канкун», на «Графа Монте-Кристо». Я старался ставить универсальные спектакли «Да здравствует королева, виват!» (спектакль о взаимоотношении английской королевы Елизаветы и шотландской королевы Марии Стюарт, одна из которых подписала другой смертный приговор. – Прим. авт.), и «Это случилось в Виши» (социальный детектив по пьесе Артура Миллера, действие которого разворачивается в оккупированной нацистами Франции в 1942 году. – Прим. авт.) – это истории про всех, они вне национальной привязки. В новом сезоне мы обратимся к латышской классике. Интар Решетин поставит пьесу Райниса «Индулис и Ария».

– Вы упомянули спектакль «Это случилось в Виши», который был единогласно признан очень успешным. Почему сейчас его не видно в репертуаре?

– Он вернется на сцену в декабре, у нас закончилась лицензия на перевод и из-за политической ситуации были проблемы с ее возобновлением. Но мы проблему уже разрешили.

– Какие сюрпризы вы готовите к Рождеству? Вернется ли на сцену популярный детский спектакль «Снежная королева», на который в прошлые годы было сложно достать билеты?

– Этого спектакля уже нет в репертуаре, как и «Дюймовочки», восстанавливать их смысла нет. Под Новый год будем играть обновленный спектакль-кабаре «Рейс» – историю пассажиров, которые застряли в Рижском аэропорту и начали петь.

– Если спектакль сошел со сцены, он уже не может вернуться в репертуар?

– У каждого спектакля свой срок жизни, но если он официально списан, декорации утилизируются – восстановить их уже невозможно. Спектакли, любимые публикой, обычно продолжают идти долго.

– Есть ли в репертуаре РРТ такие спектакли-долгожители?

– Да, например «Метод Гренхольма», которому исполнилось уже 11 лет.

– В чем секрет его популярности?

– Пьеса каталонца Жорди Гальсерана хорошо отразила современные реалии, и актеры в спектакле заняты замечательные. Сюжет закручен вокруг группы претендентов на должность топ-менеджера, которых пригласили на собеседование в корпорацию с мировым именем – им предстоит выполнить задания невидимых экзаменаторов...

– Появились ли новые актеры в РРТ?

– Да, мы приняли в труппу несколько человек, которые уехали из России в том числе из-за несогласия с политикой власти. Некоторые из них работали в московских театрах. Большая часть этих актеров родом с Украины. В штат также вернулся актер Максим Бусел, который пытался строить карьеру в России. 

– В последние годы театр активно осваивал новые площадки. Вы продолжите эту тенденцию?

– Да, премьерный спектакль «Вот так!» будем играть на площадке HANZAS PERONS – проект ставится с учетом особенностей этого места. Что касается детских спектаклей, которые ставились на других площадках, они вернулись в здание театра на камерную сцену.

Театр – сложный механизм

– Как за время вашего руководства театром изменилась его атмосфера?

– Человеческая атмосфера в театре в целом здоровая и рабочая. Я интриг не плету и творчески выстраиваю отношения с актерами открыто и честно, исходя из здравого смысла и творческих задач. Театр в своей репертуарной логике придерживается актуальных и гражданских тем, тем более сейчас. Обстоятельства и время бросили нам серьезный вызов, поэтому этически в театре я декларирую простую вещь – консолидация творческая, художественная и социальная.  

– В каком направлении развивается театр? Раньше вы говорили, что планируете двигаться в направлении европейского театра. 

– То, что называется европейским театром – это качественный репертуарный театр. Если говорить о задачах – политическая и военная повестка, к сожалению, определяет сейчас всю философию жизни, не только политической, но и творческой. Увы, политическая повестка запускает процессы размежевания, раскола. Эти процессы понятны и во многом оправданны, но выведенные из-под цивилизованного контроля они грозят опасными социальными осложнениями в будущем. Степень социальной поляризации разная в разных странах, но она может стать губительной и катастрофической, если цивилизованное общество не осознает необходимость консолидации перед лицом войны. Многое зависит от политической воли конкретных людей и групп. Раскалывать легко, найти для этого причины еще легче – они кругом, однако это удел слабых. А консолидировать людей в этой ситуации – трудно, это требует воли, требует мудрости, требует духа. Задача европейского театра – как раз консолидация, а не размежевание и не раскол. Курс на размежевание может привести к глубочайшей социальной, экономической и политической депрессии.

– И что театр этому сможет противопоставить?

– Спектакли. В спектаклях «Да здравствует королева, виват!», «Это случилось в Виши» –мы говорим, мы кричим про это!

Улей творческих людей

– В одном интервью вы говорили, что РРТ театр не авторский. Вы бы не хотели двигаться в сторону авторского театра с единой стилистикой?

– Дело не в моих хотениях, дело в том, что базис РРТ замешан на других вещах. Театру 140 лет, это достаточно старый театр со своей традицией, со своими устоями, со своей большой историей. Авторские театры, как правило, заканчиваются с уходом их создателей, хотя по инерции какое-то время еще могут просуществовать. Это как сверхновая звезда – она взрывается, ярко светит, а потом долгое время остывает. РРТ был задуман как некое сообщество, улей творческих людей, которые будут заниматься театром. Художественный базис театра эволюционировал и формировался с переменным успехом много лет. РРТ испытывает влияние нескольких театральных традиций. Если угодно, в нашем театре много театров. А когда-то это была воля нескольких десятков людей, бизнесменов, купцов, которые решили в Латвии создать русский театр. 

 – Оказывают ли сейчас бизнесмены поддержку театру?

 – Конечно, у нас есть общество гарантов, оно нам помогает. Например, они помогли обеспечить нашим работникам медицинские страховки, это дорогого стоит. 

Прожить можно, но скромно

– Как пандемия повлияла на атмосферу в театре? Может быть, кто-то из актеров вообще ушел из профессии? Или нашел новые сферы деятельности?

– Наоборот, многие пришли. Во время пандемии зарплаты продолжали платить, люди не сидели без денег, жить как-то можно было. Кто-то, у кого была возможность, где-то работал: озвучка, съемки в кино, концерты. Репетиционный процесс во время пандемии шел, когда это было разрешено.

– Сейчас актеры могут прокормить себя только работой в театре? Или, чтобы выжить, они вынуждены искать подработки на стороне?

– Если жить скромно и экономить – то можно свести концы с концами. Думаю, так везде. Впрочем, никто не мешает актерам искать подработки. Можно ли прожить на среднюю зарплату, за условные тысячу евро при условии, например, что снимаешь квартиру? Думаю, прожить будет трудновато, поэтому необходимо еще где-то работать.

Театр как любовь онлайн

– Вы планировали стать художественным руководителем театрального курса русскоязычных ребят в Академии культуры. Реализовались ли эти планы?

– Того набора, который мы предполагали, не произошло в том числе из-за первой волны пандемии. Пандемия сильно откорректировала наши планы и мечты. Летом 2021 года стратегия кафедры театрального образования Академии культуры поменялась, там набрали большой курс без худрука. В его рамках есть небольшая русская группа.

– Кто-то из студентов может в перспективе пополнить труппу РРТ?

– Думаю, да. Но пока говорить об этом рано: ребята отучились только один год, им еще три года учиться.

– Во время пандемии в театре делали ставку на спектакли в формате онлайн. Этот формат получит развитие в будущем?

– Как передать онлайн живой процесс, энергию взаимоотношений зрительного зала и актеров на сцене? У меня пока нет ответа на этот вопрос. Спектакли онлайн – это скорее телеверсии, но не драматический театр в традиционном понимании, который предполагает непосредственное взаимодействие. 

Такой театр – примерно как любовь онлайн. Можно завести с девушкой роман в Сети, но какое отношение это имеет к нормальным отношениям, я не очень понимаю.

Когда тесно в рамках амплуа

– Как вы реагируете, когда замечаете, что ведущие артисты труппы перерастают свои амплуа? Даете ли вы им возможность проявить себя в новом качестве?

– Этот вопрос существует в любом коллективе, не только творческом. В любой семье, где подрастают дети, перед родителями стоит необходимость перестраивать отношения с ними. Ребенок взрослеет, превращается в подростка, вы замечаете, что рядом с вами другой человек, но по-прежнему относитесь к нему как к ребенку. Возникает конфликт – примерно то же происходит и в театре. Актер растет, развивается, взрослеет, покидает рамки возрастного амплуа. Процесс этот непростой. Кто-то проходит его легко, кто-то с трудом. Я стараюсь эти проблемы решать профессионально: предлагать актерам соответствующие роли, если они находятся. Иногда ведь и не находятся. Нередко актеры в возрасте чувствуют себя брошенными, нереализованными.

– Может ли актер подойти к вам и предложить себя на роль в будущем спектакле?

– Разумеется. Это постоянно происходит в творческой жизни театра: актерам хочется выйти за рамки собственного амплуа, попробовать то, что никогда не пробовал. Если актер немолод, ему тоже надо куда-то двигаться. Иногда нам удается эти вопросы решать творчески и интересно. Иногда нет – так и родители не всегда слышат своих детей. И дети от этого сильно страдают.

Меняя сознание людей

– Не всем нравятся авангардные или постмодернистские эксперименты на сцене. Что вы можете предложить любителям традиционного классического театра?

– Я не разделяю эксперимент и традицию. Я могу предложить все спектакли нашего репертуара. Вопрос и в том, где проходят границы между современным и традиционным театром? Это что-то невидимое. А последние события в мире спутали в том числе и понимание этих невидимых границ. Вот оказалось, что в середине прошлого века театр был куда радикальнее, чем сейчас, во всяком случае на уровне своего влияния на общественную жизнь.

– В чем это проявлялось?

– Театру после Второй мировой удавалось донести идеи гуманизма, пацифизма и антивоенного воспитания, продвигать их куда убедительнее и успешнее, чем это удается современному театру, который, несмотря на все усилия, предотвратить военные события не смог. 

– Возможно, искусство, культура в принципе не в силах предотвратить подобные события, как и сам процесс расчеловечивания людей?

– Тем не менее  в истории были ротивоположные примеры периодов, когда мир красотой спасался. Во второй половине 70-х годов и в 80-е годы в эпоху перестройки театр был больше, чем театр для общества. Один спектакль Театра на Таганке мог изменить очень многое. Он менял сознание людей. Люди, которые смотрели эти спектакли, остановили войну в Афганистане. Сейчас подобной функции театр лишен.

– Почему?

– Сейчас у руля другое поколение. Время поменялось, поменялась идеология. Мир стал богаче, сытнее, буржуазнее. Возможно, когда целью театра становится провокативность, идеология самореализации и признания любой ценой – то творчество такого театра работает на какие-то иные задачи. Но искусство многое может. Во Франции пьеса Бомарше «Женитьба Фигаро» стала предвестником Великой французской революции. 

– Будут ли украинские пьесы появляться в репертуаре театра?

– Если это будет талантливая пьеса, то почему и нет? Впрочем, политическая повестка обязательно повлияет на наши спектакли, это неминуемо. Хотя, мне думается, что театр в своем творчестве не должен упрощаться до политического манифеста, это удел политиков. Чтобы осмыслить то, что происходит на Украине и в мире, должно пройти какое-то время. Поверьте, никакие культурные события не способны эмоционально пережить и перестрадать то, что происходит на Украине. С моей точки зрения, ставить сейчас спектакли буквально на тему войны – это заниматься художественной спекуляцией по принципу: утром в газете, вечером в куплете. 

Самый прекрасный, самый пронзительный и беспощадный советский фильм о войне «Иди и смотри» был снят Элемом Климовым спустя 40 лет. Он был выпущен в 1985 году. Этот фильм снимался не для тех, кто принимал участие в войне, а для следующих поколений, которые должны были увидеть, как чудовищна война. 

Марина СИУНОВА