Лоретта (75) вынуждена голодать, потому что ее собственный сын ей не помогает. «Год назад я потеряла мужа. Я никогда в жизни не работала и 57 лет жила как в раю, – рассказывает она. – А когда мужа не стало, я поняла, что моей мизерной пенсии мне на жизнь уже не хватает. Я голодаю, а мой собственный сын мне никак не помогает». У Лоретты есть недвижимость, но она не может ею распорядиться по своему усмотрению – потому что еще до смерти мужа они подписали взаимное завещание супругов. Нюансы наследования и завещаний выясняла «МК-Латвия».
Лоретта отмечает, что она – родом из Латвии: «Я – латышка в третьем поколении. 18 августа 1968 года, когда мне было 18 лет, я познакомилась в кафе с моим будущим мужем Хенну. Его судно тогда стояло на ремонте в Риге. Мы три года встречались, потом мы поженились. У нас родилось двое мальчиков. Хенну ходил в море, а я растила детей».
Роковая ошибка
Беда пришла в семью, когда младшему сыну Лоретты и Хенну было 14 лет. 21 сентября 1987 года стало траурным днем для семьи.
«Он с шести лет занимался прыжками с трамплина, – говорит Лоретта. – У нас всегда было заведено так: если он задерживался, то всегда звонил и предупреждал. Накануне он уехал на тренировку в Эстонии, с которой должен был вернуться в пять часов вечера. Уже шесть, уже семь, восемь, девять – а его все нет! Я уже обзвонила всех его друзей, вдруг он у кого-то в гостях – но никто ничего не знал. А потом выяснилось, что мой мальчик погиб во время прыжков с трамплина…»
В СМИ писали, что за всю историю лыжного спорта в Эстонии погибли лишь два спортсмена. Один из них – сын Лоретты, Рене.
«Он не был совсем новичком, но из-за проблем с лыжами потерял равновесие, и его вынесло за искусственное покрытие склона. Падение закончилось там, где не было никакого барьера, только бетонный столб», – писала тогда газета Õhtuleht.
«Это был последний день перед соревнованиями. Тренер должен был проверить лыжи, но не сделал этого. Потом оказалось, что в лыжах Ренульки была трещина. Это была жуткая трагедия, и мы все очень переживали, – со слезами на глазах вспоминает Лоретта. – Я умерла в тот день вместе с сыном».
Она добавляет, что Рене был спокойным тихим мальчиком, а ее старший сын с рождения доставлял проблемы, и с возрастом ситуация не улучшилась.
«Он набрал на работе долгов и не возвращал, когда это выплыло, то его уволили – за недоверие, – рассказывает Лоретта. – Но он нашел другую работу, женился, у него две дочери. А мы с мужем всю жизнь много путешествовали. Объездили полмира. И на протяжении долгого времени мы брали его дочек с собой. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что мы поступали глупо – ведь мы могли нормально отдыхать, а не бегать по пляжу за детьми. А потом этих детей невестка с сыном науськали так, что они просто перестали с нами общаться, и я их уже много лет не видела. Встречу на улице – просто не узнаю!»
Лоретта отмечает, что и их с Хенну старший сын не очень хотел с ними общаться и редко приезжал.
«У меня дома нет ни одной вещи, подаренной им! Хотя мы с Хенну всю жизнь его тянули – например, одолжили 13 000 евро, чтобы он мог купить хутор. Он обещал вернуть, но так и не вернул. Потом забрал нашу машину – типа съездить за запчастями. И так и не вернул. Потом выяснилось, что он ее тайком от Хенну продал!» – возмущается Лоретта.
Из данных ДБДД видно, что автомобиль 2013 года выпуска был продан 28 марта 2023 года.
«Но мы тогда даже не знали об этом, – вздыхает Лоретта. – Хенну в то время уже лежал парализованный и сам продать машину не мог».
Тайком от умирающего отца
Полтора года назад, вспоминает Лоретта, Хенну пошел в туалет и… упал.
«Я вызвала скорую, его отвезли в больницу, сделали обследования, и выяснилось, что у него – четвертая, терминальная стадия рака мозга, – плачет Лоретта. – А до этого он два раза в год ходил к врачу, жаловался на шум в голове – но от него отмахивались: «Что вы хотите? Возраст!» И вот – четвертая стадия! Ему сделали в больнице облучение, а потом я его забрала домой, чтобы тут за ним ухаживать. Так как ему нужен был круглосуточный уход, и я была при нем круглосуточно, то порой просила старшего сына съездить в магазин за продуктами или в аптеку – за лекарствами. Он брал банковскую карточку мужа и расплачивался ею. А когда Хенну не стало, я пошла в банк, и выяснилось, что у мужа на счету раньше были деньги, но сын их забирал себе. То есть, когда сын ходил в магазин, он также переводил деньги со счета Хенну на свой счет. Тайком от него и от меня. И когда я вступила в наследство, у него на счету оставалось чуть больше 2000 евро».
Ей это кажется невообразимым, ведь у Хенну как у моряка и капитана была хорошая пенсия.
«К тому же даже на пенсии он работал, – добавляет она. – А потом выяснилось, что сын тайком снимал деньги, и от его накоплений ничего не осталось».
Лоретта подчеркивает: «Моя пенсия – чуть меньше 500 евро. Мне этого катастрофически не хватает на жизнь! Я голодаю! Телефон, вода, электричество, квартира – и на еду остается 100 евро. Те 2000 евро, которые остались после смерти мужа, за год утекли, и теперь я не знаю, на что после оплаты счетов и покупки лекарств покупать себе еду?»
По ее словам, когда она обратилась за помощью к своему единственному сыну, тот ответил: «У тебя есть твои побрякушки? Продавай!»
«Побрякушки – это украшения, которые дарил мне Хенну на разные памятные даты, – Лоретта приносит шкатулку и показывает ее скромное содержимое. – Вот это – на нашу золотую свадьбу, а эти сережки он мне купил, когда мы были в путешествии. И вот еще осталось кольцо, которое он мне подарил на рождение Ренульки. Я не хочу их продавать! Это – память о моем муже!»
В тисках завещания
Ситуация осложняется и тем, что Лоретта и Хенну в 2013 году пошли к нотариусу и подписали взаимное завещание супругов.
«То есть если кто-то из нас умрет, то все наследует второй супруг, – поясняет Лоретта. – И наборот. А сыну наследство достанется, только когда мы оба умрем. Когда выяснилось, что сын тайком от нас продал машину, мы хотели переделать завещание, чтобы ему вообще ничего не осталось, но не успели – нотариус должен был приехать к нам 3 мая, а 30 апреля Хенну умер. И теперь ничего изменить уже нельзя».
Из имущества у Лоретты – скромный домик в пригороде столицы, в котором она живет, и 1-комнатная квартира.
«Только за электричество в доме зимой у меня уходит пол-пенсии! – показывает свои банковские выписки Лоретта. – Квартиру я давно уже выставила на продажу, но почему-то никто не покупает. И за нее тоже надо платить – отопление, ремонтные накопления и прочее. Жить в квартире я без Хенну не хочу. А этот участок с «избушкой» мы купили 45 лет назад как дачу, мы были тут первые, вокруг было только болото».
На предложение сдавать квартиру, чтобы финансово ей было полегче, Лоретта качает головой: «Я хочу еще при жизни квартиру продать, чтобы ему – сыну моему – ничего не досталось. Я его ненавижу! Как так можно было бы поступить со своей собственной матерью? Он должен мне вернуть те 13 000 евро, которые одолжил на покупку хутора, и 6000 евро, которые выручил от продажи машины Хенну. Но он не хочет помогать собственной матери! Мне чужие люди помогают, а не собственный сын».
Под чужими людьми Лоретта подразумевает племянников мужа.
«Особенно мне помогает племянница, – говорит она. – И денег в долг дает, и возит меня по делам и к врачу. А родной сын говорит: «Продавай свои побрякушки, если тебе нечего есть!» Ну что это такое?»
На вопрос, не обращалась ли она в местное самоуправление за какой-либо помощью или пособиями, Лоретта отвечает: «Я никогда ни у кого ничего не просила. И не буду. Есть более нуждающиеся, чем я. У нас не такое богатое государство. И какое право я имею тут что-то требовать? Почему я должна просить у государства помощи и жить на подачки, когда у меня живет и здравствует родной сын, который должен мне помогать?»
Важные нюансы
Сын Лоретты отказался давать комментарии.
Юрист Данил Липатов пояснил: «Взаимное завещание супругов предполагает, что они завещают свое имущество друг другу и только после смерти обоих наследником становится третье лицо, которое оба указывают в завещании. Взаимное завещание супругов можно в любой момент изменить и от него отказаться, но только если оба супруга живы и дееспособны. Если один супруг хотел изменить взаимное завещание, но не успел это сделать до того, как второй супруг умер, то есть лишь один вариант, как после смерти второго родителя не отдать квартиру указанному в завещании сыну. Для этого самой Лоретте не следовало вступать в наследство по взаимному завещанию. Но тогда имущество делили бы в порядке общего наследования и какая-то его часть все равно досталась бы сыну Лоретты».
По словам юриста, если во взаимном завещании супругов не было определено, что наследство должно перейти к третьему лицу в составе, котором оно было на день смерти ранее умершего супруга, то переживший супруг (в данном случае – эта пожилая женщина) может унаследованное имущество продать или подарить.
Но если она вступила в наследство по взаимному завещанию супругов, то составить другое завещание в пользу кого-то она уже не может.
Оксана АВДЕЕВА
