Ирина Винник демонстрирует прекрасный пример того, как в элегантном возрасте оставаться стильной, энергичной, востребованной и любознательной. О том, как ей это удается, легендарная телеведущая рассказала в интервью.
Ирину Винник многие помнят как ведущую авторских и новостных телепрограмм на Латвийском телевидении. Она не раз в своей жизни меняла род занятий: по основному образованию – биолог, до телевидения была газетным и радиожурналистом, отважилась стать госслужащим – директором департамента в Министерстве интеграции, после – стала депутатом Рижской думы, работала в секторе негосударственных организаций, участвовала в интеграционных проектах, обучала телеведущих в Школе телевизионного мастерства, читала лекции в латвийских вузах.
Ирина считает, что в любом возрасте можно и нужно пробовать новое, и подтверждает это своим примером. В 62 года, став депутатом Рижской думы, она после долгого перерыва решила сесть за руль автомобиля и пошла заново учиться автовождению. В 65 лет она впервые нырнула с аквалангом в тропическом море. Не счесть обучающих программ и курсов, которые она прошла в зрелом возрасте. «Все, чему я училась в жизни, мне потом так или иначе пригодилось», – говорит Ирина.
Депутатом стала на пенсии
– Как вам дался переход от интенсивной трудовой жизни к пенсии? Легко ли он прошел для вас?
– Я вышла на пенсию в 62 года, но не заметила этого перехода, так как продолжила работать. После телевидения и работы в Министерстве интеграции в моей жизни наступил новый этап – я стала депутатом Рижской думы, проработала там с 2009 по 2020 год. Я не политик по натуре своей и не считала свою деятельность в самоуправлении большой политикой. Главной считала работу в социальной сфере и в секторе негосударственных организаций. Я пыталась помочь людям и научить их самих себе помогать. Занималась и делами нацменьшинств, проблемы которых мне были понятны. У меня самой – множественная национальная идентичность – я живущая в Латвии украинка, воспитанная под крылом русской культуры.
– Однако вы ушли из политики?
– Да, ушла. Теперь я классическая пенсионерка и нигде не работаю, при этом занята с утра до вечера.
– Сами себе придумываете занятия?
– Да. Меня всегда спасала моя любознательность. Биологи установили, что дольше всего живут любопытные люди. Любопытство – мощный стимул пойти вперед и что-то узнать.
Заставляю мозг работать
– Чем вы сейчас занимаетесь?
– Я продолжаю работать в нескольких негосударственных организациях. Например, я 17 лет являюсь членом Комитета по этике клинических исследований при одном крупном научном центре. В комитет входят врачи, юристы, переводчики. Мы читаем заявки на клинические исследования и должны сделать выводы– не навредят ли эти исследования возможным участникам, которые дают информированное согласие. Моя задача в этих текстах выловить возможные нарушения прав человека.
– Почему вы решили этим заняться?
– Во мне сильно развито чувство долга. И я обладаю необходимыми навыками – я биолог по образованию и знаю медицинские термины, я знакома с законодательством в области прав человека и прав пациента, и очень хорошо умею читать документы, глаз вылавливает ошибки еще до того, как мозг осознает, этому меня научили в газете.
Кроме того, я считаю, если не заставлять мозг работать и решать новые задачи – ты регрессируешь. Либо регресс, либо прогресс – третьего не дано, ведь жизнь не стоит на месте. Мне кажется, любое усилие, направленное на улучшение жизни, связано с насилием над своим интеллектом и своим телом.
– Почему вы называете это насилием?
– В данном случае насилие носит позитивный характер. Только насилие, переходящее в усилие, развивает интеллект. Зона комфорта – это кокон, человек окукливается и ему так удобно. Но нужно делать шаги вперед, чтобы освоить или сделать что-то новое. Выход из зоны комфорта противоречит нашей биологической натуре. Наше тело и наш ленивый биологический мозг протестуют против новизны.
Многие мои сверстники до сих пор пользуются кнопочными телефонами. И меня это удивляет. Установка, что в моем возрасте я ничего не пойму – это кошмарное заклинание, с ней надо бороться.
Если даже 6-летний ребенок может освоить основные функции айфона, то и вы сможете.
Так вот, продолжая тему насилия над интеллектом – изучая или делая что-то новое, лично я прохожу несколько стадий. Первая стадия – это ужас, что ничего не получится. На второй во мне включается гордость и злость на себя: как это – я не смогу? Гордость вообще мне очень свойственна, в свое время из-за нее я отказалась пройти не очень приятную и несколько унизительную процедуру, чтобы получить гражданство за особые заслуги (как мне предлагали) – предпочла сдать экзамен как все.
Третья стадия – первые шаги и первые слезы. Четвертая – что-то начинает получаться, и я получаю от занятия удовольствие. Пятая – непонимание того, почему что-то новое не могут освоить другие. Тут я себя сдерживаю и стараюсь никого не критиковать. К сожалению признаю, не всегда получается.
Гигиена психики и тела
– Сейчас многие говорят, что не чувствуют себя на свой возраст. Многие чувствуют себя моложе. А вы?
– 1 января мне исполнилось 75 лет, согласно ВОЗ я вступила в возраст старости, но, конечно, чувствую себя моложе. Есть древняя каталонская молитва: «Дай мне Господь, чтобы одновременно старело мое тело, моя душа, мои чувства и дай мне легкой смерти». Неравномерное старение тела и души – большая проблема. Но со старением нужно свыкнуться, при этом соблюдая гигиену психики и тела.
– Что вы под подразумеваете под гигиеной психики?
– Первая заповедь – не погружаться в бездну уныния и не жалеть себя. Лучше жалеть других и помогать другим – это мотивирует куда больше. Уныние недаром признано смертным грехом, оно губит психику. Надо вытаскивать себя из критических состояний – кому-то помогает прокричаться в лесу, кому-то нужны антидепрессанты, кому-то помогает погружение в работу или любимое занятие.
Вторая заповедь – надо завести ритуалы и выполнять их в любом настроении. Если вы будете их соблюдать, это сильно облегчит жизнь.
Например, каким бы ни было настроение – причесаться, подкрасить губы, вылезть из халата, помыть посуду, выйти на прогулку. Я в своей жизни ни разу не легла спать, оставив непомытой хотя бы чашку. К ритуалам привыкаешь, они очень дисциплинируют.
Третье: стоит выработать для себя и процедуры успокоения психики, это могут быть в том числе и духовные практики. Сама я не практикую – слишком непоседлива для этого, однако зернами чужих практик пользуюсь.
– А какой должна быть гигиена тела?
– Физиологи доказали: в 60 лет надо двигаться больше, чем в 50. В 70 – больше, чем в 60 (не быстрее, а больше). Чем вы старше, тем меньше нужно есть и тем больше двигаться. И я себя к этому приучила. На экскурсиях могу пройти 15 км в день, дав фору молодым. Гуляю по много часов, слушая аудиокниги. Оказалось, я отлично воспринимаю аудиоформат.
– Расскажите, как вы занялись дайвингом в 65 лет?
– Во время одной счастливой поездки на теплое море к друзьям мне захотелось нырнуть с аквалангом. Я пошла в школу дайвинга, суровая инструкторша посмотрела на меня и узнав, что мне 65 лет, хотела мне отказать. Но я ее уговорила. Сначала нас обучали в бассейне и оказалось, что почти половина группы не смогла вдохнуть под водой. А потом инструктор взяла меня за руку, мы опустились с ней на 12 метров в глубину и поплыли вдоль кораллового рифа – уши закладывало, голова потом болела от перепада давления, но это было такое чудо! Я пожалела, что так поздно освоила дайвинг. Надо было раньше начинать.
Стареть с достоинством
– Некоторые считают, что на пенсии настоящая жизнь и начинается. Обязанностей нет, свободного времени много. А вы как думаете?
– Это иллюзия думать, что при выходе на пенсию все эти бесконечные «я должен» отпадут. Надо понять, что должны мы прежде всего сами себе. Старение – это трудная работа. Но и жизнь в целом – это работа. Не хочешь работать, не будешь жить.
Когда я была депутатом Рижской думы, ко мне на прием часто приходили люди из так называемых социально-уязвимых групп. Я разбиралась в их проблемах и давала им рекомендации, что надо сделать. 80 процентов людей мне отвечали: «Мы не хотим это делать, вы это сделайте». Это ужасная беда людская, но она коренится в биологической целесообразности существования любого животного. Если за тебя может другой – ты сберегаешь свой ресурс. В животном мире это действует, в человеческом нет – когда за тебя все делает другой, во-первых, ты попадаешь от него в зависимость, а во-вторых, ты деградируешь.
Мне кажется, не стоит культивировать в себе отрицание как оправдание бездействия. Надо научиться бросать вызов себе – я еще и это могу и это, но не отрекаясь при этом от себя, учитывая свои особенности.
То, что наши возможности не угасают с возрастом, доказывают и примеры великих.
Тициан и Илья Репин в 80 лет писали лучшие свои картины, Бернард Шоу блистал остроумием после 60. Мастерство растет и оно должно стать материалом для счастливой старости.
Ген альтруизма
– Человечество не учится на своих ошибках, многие исторические события это подтверждают, – продолжает Ирина. – Я как биолог этот феномен могу объяснить. Человек – продукт эволюции. Биологическая эволюция – это очень медленный процесс, чтобы изменения закрепились в генах, нужны десятки тысяч лет. Социальная эволюция, наоборот, очень быстрая – общество меняется с развитием цивилизации. Биологическая эволюция за социальной не поспевает. Вы знаете, чтобы ген альтруизма закрепился в геноме у большинства людей, тоже нужны долгие тысячелетия.
– Разве альтруизм заложен в генах, а не в воспитании?
– При расшифровке генома человека были выявлены гены, «отвечающие» за уровень ответственности и за альтруизм. Есть и гены, отвечающие за высокий уровень агрессии.
Гены связаны с поведенческими реакциями – например, с элементарным страхом. Чем больше ты боишься людей, тем более склонен быть мизантропичным. Чем больше доверяешь людям, тем больше в тебе альтруизма, тем лучше ты к людям относишься.
Конечно, альтруизм можно в себе воспитать. И библейские заповеди и законы вавилонского царя Хаммурапи (в том числе защищавшие бедных от богачей) были направлены на то, чтобы умножить в человеке человеческое.
– Есть мнение, что цивилизационный слой у нас очень тонкий, поскреби и обнаружишь под ним дикаря. Не этим ли объясняется, что многие люди, попадая в неблагоприятные обстоятельства, ведут себя неблаговидно.
– Когда тонул «Титаник», были мужики, которые, расталкивая детей, бросались в шлюпки. Но гораздо больше примеров поведения тех, кто до последнего сажал пассажиров в шлюпки, а сам остался на палубе. Все мы слышали о списке Шиндлера, о Жанисе Липке, который спасал в Риге евреев во время Второй мировой. В любой ситуации можно оставаться человеком. И это необязательно требует подвига. Не обязательно бросаться на гранату, но можно в голодное время не вырывать кусок хлеба у более слабого – это будет человеческий поступок, а не геройский.
Надо помнить, что над нашим эго (то есть биологическим началом с реакциями типа: дают – бери, бьют – беги, занимай большую территорию, размножайся, отбирай ресурсы) высится хрупкая надстройка суперэго – истинно человеческого. Человек превратил насыщение в наслаждение, а инстинкт размножения превратил в любовь.
Суперэго можно и нужно наращивать всю жизнь. Гуманности нужно учиться – к этому все философы призывали.
Нам стоит наладить свою жизнь
– Вы 26 лет посвятили латвийскому телевидению. Каким вам видится современное латвийское телевидение?
– Я сама выбираю источники информации – слушаю новости на Латвийском радио, читаю новостные каналы, слушаю Euronews и BBC.
А латвийское телевидение на русском не смотрю по причине того, что в Латвии нет политического видения – зачем, почему и для кого его надо развивать, у политиков нет желания установить связь с русскоговорящей частью населения. А раз так – ничего хорошего ждать не приходится.
Однако и критиковать наших журналистов мне не хочется. Одним из секретов долгожительства является доброжелательный взгляд на мир. Утверждения в духе «в наше время трава была зеленее» зачастую не имеют под собой оснований, многие из тех, кто так заявляет, ментально остались в прошлом. Я в том времени, надеюсь, не осталась и знаю о современности поболее многих молодых.
– Вы соцсети читаете? Участвуете в баталиях?
– Конечно, и читаю, и сама пишу, но в спорах нечасто участвую.
И терпеть не могу истерии и пустые жалобы. Недавно многие начали жаловаться в постах на огромные коммунальные счета, кто-то пишет, что надо бы снести наше правительство.
Но сослагательное наклонение в желаниях – последняя позиция. Существуют только две позиции: либо ты живешь с этим, либо встаешь и делаешь, чтобы что-то изменить.
Это не я сочинила: мы заслуживаем правительство, которое у нас есть.
– Похоже, в соцсетях людям хочется просто выпустить пар, понимая, что они не в состоянии что-то изменить.
– Одна дама в комментариях задалась вопросом «Где наши революционеры?». Но революционер – это не профессия, это состояние души. И революционер должен понимать – либо его убьют на баррикадах, либо он победит, но плодами его победы воспользуются другие.
Тем, кто не ощущает в себе революционного потенциала, стоит наладить и обустроить свою жизнь. Этим вы улучшите общественную жизнь в целом. Как говорил Конфуций, вместо того чтобы кричать – какая тьма вокруг, зажги маленькую свечку и вокруг станет светлее.
К сожалению, многие не в состоянии себя преодолеть и улучшить хотя бы чуточку качество своей жизни, потому что это означает непрерывные усилия и борьбу.
В каждом есть фантастика
– Когда вы работали телеведущей, вам встречались герои передач, которые вас удивляли или оказывали на вас влияние?
– У меня была авторская программа «Встречи на улице Марупес». Герои передач меня потрясали. Например, там была коренная рижанка 86 лет, невероятная дама, которая прожила тяжелейшую жизнь. Она мне сказала фразу, которую помню до сих пор: «Я целую вечность не красила губы, потому что у меня не было денег, зато губы у меня до сих пор розовые. А вот вы краситесь и губы у вас будут белесые».
Одним из самых веселых моих героев оказался узник Бухенвальда. Он был еврей, известный врач из Юрмалы, но не афишировал, что был узником концлагеря. Однажды случайно он обмолвился о том, что 11 апреля в Международный день освобождения узников концлагерей «соберется вчетвером с другими выжившими».
На меня произвели огромное впечатление встречи с известными деятелями культуры, например с Вией Артмане, о которой я сделала три передачи. Лучше всего у меня получались интервью с простыми людьми, в каждом человеке есть фантастика.
У меня было преимущество – в своих авторских передачах героев и темы я выбирала сама. В свое время у меня появилась идея сделать программу о простых русских из «спальных районов», соседей, что называется, и получила на это финансирование от Фонда Сороса. Но телеруководство дало понять, что героев я не смогу выбирать самостоятельно. Мне предложили список рекомендованных героев – ассимилированных русских, причем это были не простые люди. В итоге проект не состоялся, к тому времени накопилось и много других «сигналов» о том, что мы, позитивно мыслящие журналисты, телевидению не нужны. И я ушла, проработав на телевидении 27 лет. Решила, что со сцены надо уходить вовремя.
Не бойтесь нового!
– Вы ведете насыщенную жизнь – путешествуете, посещаете выставки, концерты и оперы. Как поддерживаете в себе интерес к окружающему?
– У меня великая страсть узнавать все новое. Я не боюсь пробовать новое – в том числе новую еду, в Юго-Восточной Азии я единственная из нашей компании попробовала сушеных кузнечиков. Я не боюсь новых форм – ни в опере, ни в театре, ни в кино. Когда в постановке «Макбета» мои интеллигентнейшие знакомые увидели на сцене газонокосилку, они встали и вышли из зала. Меня это удивляет. Многие думают: «Я этого не понимаю, значит это плохо».
Я восхищаюсь тем, что человеческое творчество не стоит на месте и продолжает развиваться. Латвийского режиссера Виестура Кайриша я считаю гениальным. Но он порой безумные вещи ставит в театре, которые с первого раза зрителю и не нужно понимать, у нас должен сложиться ассоциативный ряд, чтобы мы могли объяснить себе, почему режиссер так придумал.
Скоро будет премьера балета «Вий» в Латвийской опере. И многие мои знакомые театралы заранее заявили, что на этот «ужас» не пойдут, потому что там Панночка будет летать в голографическом измерении. А я их спрашиваю: «Кто из вас видел, как на самом деле летала Панночка?»
Не надо бояться ничего нового. Но это тоже отчасти насилие над собой – попытаться принять то, что видишь и в какой-то момент признаться себе, что если ты чего-то не понимаешь, то это не обязательно плохо.
Марина СИУНОВА
